Екатерина Слуднева - Диадема для Золушки[СИ]

— Завтракать будешь? — спросил он, как ни в чем не бывало.

— Буду, — так же равнодушно ответила Уля.

— И ты не спросишь, что у нас на завтрак?

— Нет.

— Ты хотела меня обидеть? — он не выдержал и вышел из себя, бросил кухонную лопатку в раковину, и она загремела, нарушая нежную утреннюю тишину. Ее безразличие ко всему его взбесило.

— Нет.

— Но у тебя это получилось!

— Извини… — все так же без эмоций ответила Уля.

Он повернулся к ней лицом и вздохнул.

— Уля, не надо делать вид, что ничего не было!

— Я не хотела этого…

— Может, ты еще скажешь, что я тебя оскорбил? — он был возмущен до глубины души, — Я не верю тебе! Не верю ни единому твоему слову. Да что говорить! Не твоя ли рука привела меня в твою комнату? Не ты ли меня целовала? Ульяна, опомнись! От чего ты бежишь?

— Если бегу, значит, есть от чего…

— А что это у вас здесь происходит?

Это проснулась Настасья.

«Ты вовремя!» — обрадовалась Ульяна, отвернувшись к окну и часто моргая глазами, чтобы не было слез.

«И чего тебе не спится?» — про себя спросил Мартин.

— И вообще, где мы?

— Вы у меня дома, — вполне спокойно ответил Мартин.

— А что мы здесь делаем?

— У-у, дамочка, я вижу, вы вообще ничего не помните! — он рассмеялся, как будто и не было никакого разговора с Ульяной, — садитесь завтракать.

— А что на завтрак? — поинтересовалась Настена, подойдя к столу.

Ну вот. Типичная женщина. И типичные женские вопросы, и такая же типичная «женская логика». Неужели у вас, Ульяна, не помню как вас по батюшке, отсутствует «женская логика»?

— Яичница, не с беконом, но с сосисками, — ответил Мартин, и украдкой взглянул на Ульяну.

Она сидела за столом как-то очень правильно, но явно чувствовала себя не уютно. Но не из-за того, что между ними произошло. Об этом, казалось, она уже забыла. Она определила его в ранг лучших друзей, и ни каких неудобств больше быть не могло.

Тогда почему?

— Уль, что-то не так? — спросил он участливо, решив не ломать голову догадками, и плевать ему было, что они были не одни. Настена ведь ее лучшая подруга, наверняка все узнает, и какая разница сейчас или когда-нибудь потом.

— Нет, все хорошо, — она натянуто улыбнулась и продолжила ковырять вилкой в тарелке.

— Уль…

— Может, вы все-таки расскажете, что вчера было? — прервала его Настя. Спасать подругу от нежелательного разговора она и не думала. Просто так случилось, что спросонья она растеряла всякое чутье и проницательность, и теперь определенно не видела, что атмосфера в этой комнате слегка напряжена.

— А ты нам вчера ничего не рассказывала, — Мартин, глядя на нее, снова усмехнулся, — Ты заснула, как только я вынес тебя из клуба. Что ты вчера пила?

— Да не знаю я, Киря что-то принес…

И тут она все вспомнила и мгновенно помрачнела. От прежнего хорошего настроения не осталось и следа. Она вспомнила, как он заказал ей какой-то коктейль, оставил одну у барной стойки, а сам ушел играть с друзьями в бильярд. А когда она его нашла, он уже был под действием каких-то наркотиков, по всей видимости, не в первый раз. Он был посмешищем всех окружающих. Он ходил по комнате, как-то странно приседая на одной ноге, и махал руками. Наверное, в своем воображении он просто летал от удовольствия. Его снимали на встроенные в телефоны фото и видеокамеры.

А потом он увидел ее и, кажется, узнал и собрался получить еще большее удовольствие. Она только чудом смогла от него вырваться, потому как помогать ей никто не пытался. Она убежала в дамскую комнату и расплакалась. И, наверное, только теперь подействовала та гадость, которую она пила, потому что она не помнила, когда звонила Ульяне, и после этого тоже ничего.

— Насть, ты чего? — запереживала Ульяна, посмотрев на подругу, и оставив свои собственные мысли, — Тебе плохо?

— Нет, все в порядке… — и она задумалась, замкнулась и вообще ушла в свой мир.

— Ну, девчонки, вы меня уже достали! — Мартин не был в бешенстве, напротив, он был даже очень весел, — Вот ей богу достали! Одна вон сидит, как на иголках, и бессмысленно тыкает вилкой в тарелку! Другая — отказывается говорить, почему мне пришлось ее вчера в два часа ночи из клуба забирать!

— А тебя никто и не просил, — вспылила Настасья.

Мартин обиделся.

— Я просила, — заметив это, поправила ее Ульяна, и Настя покраснела и опустила взгляд в тарелку.

— Детский сад «Ромашка», — решил Мартин, — осталось отправить вас по своим комнатам, подумать над своими словами. Вам сколько лет, малыши? Двадцать один или два?

Настасья отмолчалась на этот вопрос.

— Двадцать три завтра исполнится! — сказала Ульяна как-то очень весело.

— У тебя завтра день рождения? — уточнил Мартин, с нежностью глядя прямо ей в глаза.

— Да.

— А сколько тебе? — спросила Настя.

— Двадцать шесть.

— Так ты уже взрослый мальчик!

— А то!

— А жениться, когда собираешься?

— Да вот, как найду диадему и красную ленту с надписью «Мисс Вселенная 2003» для своей Золушки, так и женюсь на ней.

— Это я вчера ляпнула? — смущенно спросила Настасья.

— Да, — Мартин улыбнулся, — но почему именно две тысячи третьего?

— Тогда Мисс Вселенной стала русская девушка, — она не вспомнила, что ему говорила, но решила, что это как-то связано.

— Так это у нее я должен одолжить корону и ленту для Золушки?

Интересно, как ты это сделаешь, если диадема вдребезги разбита?

В том, что именно Ульяна была Золушкой, Настасья была уверена, но не нашла, что ему ответить, и только рассмеялась. Не могла она выдать чужую тайну. Тем более тайну лучшей подруги, которая сейчас сидела абсолютно бледная, ведь речь шла о ней.

— А ты чего бледнеешь? — заметив это, спросил Мартин с насмешкой, — Рано еще бледнеть, я тебе еще предложения не делал. Вот сделаю, так где-то через месяц или два, тогда будешь бледнеть.

Она поняла, о чем он говорит. Она его очень хорошо поняла. И с его стороны было очень неосмотрительно говорить об этом в присутствии Настасьи. Это касалось только их двоих, и никого больше. И она никому не собиралась рассказывать о том, что произошло, даже лучшей подруге.

— Ты уже сделал все, что мог, — пробормотала Уля себе под нос и встала из-за стола, — Спасибо за завтрак. Насть, нам пора.

И она вышла из комнаты.

— Я что-то пропустила? — спросила Настена, внимательно глядя в лицо Мартину, и все-таки ощутив, что здесь что-то не так.

— Ты? Нет, — в его глазах по-прежнему была насмешка, — Извини, нам с Улей надо поговорить.